Иов, или Осмеяние справедливости - Страница 43

12

И в тот же час произошло великое землетрясение, и десятая часть города пала, и погибло при землетрясении семь тысяч имен человеческих; и прочие объяты были страхом, и воздали славу Богу Небесному.

Откровение Иоанна 11, 13

Я вымыл еще одну стопку тарелок высотой с маяк и все время размышлял о том, что сказала Маргрета мне в тот прекрасный день на Снежном холме, но больше вопросов ей не задавал. И она об этом со иной не заговаривала: ведь Маргрета никогда не спорила, если у нес была возможность уклониться от спора.

Поверил ли я в ее теорию насчет Локи и Рагнарока? Конечно, нет. О! Я нисколько не возражал против того, чтобы называть Армагеддон Рагнароком и Иисуса — Джошуа или Джезу, Марию — Мэри, Мириам или Марьям, Иегову — Яхве

— любой словесный символ годится, если говорящий и слушающий согласны со значением слов. Но Локи? Просить меня поверить, что мифологический полубог темного варварского народа сумел вызвать изменения во всей Вселенной? Ну, знаете!

Я — человек современный, мой ум свободен от предрассудков, но в то же время моя голова не настолько пуста, чтобы в ней гуляли сквозняки. Где-то в Священном Писании наверняка можно найти объяснение тех печальных событий, которые произошли с нами. И мне нет нужды искать объяснения в забытых повествованиях давно исчезнувших языческих племен.

Жаль, что у меня нет под рукой Библии. О, конечно, в соборе всего лишь в нескольких кварталах отсюда можно получить католическую Библию… на латыни или на испанском. Но мне нужна версия короля Якова, которая наверняка была в этом городе. Но я не имел представления — где. Впервые в жизни я позавидовал идеальной памяти проповедника Пола (достопочтенный Пол Балониус), который в середине прошлого столетия исходил вдоль и поперек все центральные штаты, причем никогда не брал с собой Библию. Брат Пол славился как человек, который мог цитировать по памяти любой стих, если ему называли книгу, главу и номер стиха или, наоборот, мог с ходу назвать книгу, главу и номер того стиха, который ему читали.

Я родился слишком поздно, чтобы быть знакомым с проповедником Полом, а потому не видел, как он это делал. Но абсолютная память — особый дар, которым Господь наделяет не так уж часто. У меня нет причин сомневаться, что брат Пол обладал им. Пол умер внезапно, можно сказать, таинственно, а может статься, и во грехе. Профессор, руководивший моими занятиями, говорил, что следует соблюдать величайшую осторожность, молясь наедине с замужней женщиной.

У меня нет дара Пола. Я могу с грехом пополам процитировать несколько глав Книги Бытия и несколько псалмов, а также рассказ о Рождестве из Евангелия от Луки и несколько отрывков. Но для решения теперешней проблемы мне необходимо тщательно изучить тексты всех пророков и особенно пророчества, известные как Откровение Иоанна Богослова.

Действительно ли приближается Армагеддон? Неужели вот-вот наступит Страшный суд? И буду ли я еще жив во плоти, когда раздастся глас трубный?

Волнующая мысль. Одна из тех, от которых легко не отделаешься. Множество миллионов людей будут живы в тот великий день; в это гигантское число может войти и Александр Хергенсхаймер. Услышу ли я его голос, увижу ли мертвых, поднимающихся из могил, и буду ли вознесен вместе с ними, чтобы встретиться с Господом своим и остаться с ним навечно, как обещано? Это один из самых удивительных пассажей во всей Библии.

Конечно, у меня не было никакой уверенности, что я окажусь среди праведников в этот великий день, даже если доживу до него во плоти. Быть рукоположенным священником евангелической церкви еще не означает автоматического повышения шансов на спасение. Служители церкви сознают эту горькую истину (если, конечно, они честны), но миряне нередко считают, что у людей в рясах имеется в этом деле блат.

Ничего подобного! Никаких привилегий у церковников не существует. Тем более что священник не может сказать: «Я же не знал, что это запрещено» — или сослаться на молодость или неопытность, как на обстоятельства, заслуживающие снисхождения, он не может заявить о незнании закона или привести какие-нибудь другие причины, которыми может оправдаться мирянин и все-таки спастись.

Зная это, я должен сознаться, что мой собственный список деяний, особенно за последнее время, отнюдь не дает оснований надеяться, что я окажусь среди спасенных. Конечно, в свое время я был заново крещен. Некоторые люди, видимо, склонны считать, что это постоянное состояние, нечто вроде ученой степени, полученной в колледже. Брат мой, не рассчитывай на это! Я-то прекрасно понимал, что за последние дни совершил целую кучу грехов. Греховная гордыня. Злоупотребление спиртным. Жадность. Распутство. Адюльтер. Сомнение в вере. И прочее в том же духе.

И что еще хуже — я не чувствовал ни малейшего раскаяния за самые худшие из них.

Если Книга Грехов не обнаружит, что Маргрета спасена и допущена на небеса, то и у меня нет ни малейшего желания оказаться там. Господи, помоги мне, ибо это чистая правда!

Бессмертие души Маргреты меня очень беспокоило.

Она не могла претендовать на второй шанс, который получат все души, родившиеся до христианской эры. Она родилась в лоне лютеранской церкви, не моей, а той, что была предшественницей моей, предшественницей всех протестантских церквей, первым плодом, ставшим пищей для червей. (Когда я мальчишкой посещал воскресную школу, то слова «пища для червей» вызывали у меня в уме картинки, весьма далекие от теологии.) Единственная возможность спасения Маргреты заключалась в том, чтобы заставить ее отказаться от ереси и возродиться во Господе заново. Однако сделать это могла только она сама — я тут был бессилен.